[Lesya]

Это история первого лыжного сезона. 2010 год.

Вернулась в Минск. Трип был долгим и насыщенным. Моя Пасха справлялась начиная от Кавказа до Украины через Беларусь в Литву.

Чтобы хоть как−то настроиться на рабочий лад, постаралась ничего не писать, не смотреть фотки и не читать форум. Не сработало. На занятках в Будапеште я только и делала, что предавалась воспоминаниям, а в Вене моя Танюшка сразу сказала, что сердцем я сейчас очень далеко. Там, где балкарцы не находят мира с кабардинцами, но ходят в одну мечеть и «иншалла» работает как кодовое слово. Меня тянуло туда, где масштабы природы просто шедевральны и ты осознаешь свое место в ней. Туда, где время для мыслей (правильных и бесконечных) и место для «работы» над самим собой. Ничего не помешает.

Когда−то оно должно было случиться. Я туда хотела. Очень−очень. «Так почему же не сейчас?», − подумала я в ответ на вопрос «На Кавказ едем?», сделала резкий поворот от дел насущных, и мы уехали на Кавказ. В Кабардино−Балкарию. На Чегет. Ну и немножко на Эльбрус Все, что не делается, все к лучшему. Умейте читать знаки. Стою я на Чегете в лыжи обутая, солнышко светит, музычка из кафе отличная доносится, я на «Семерку» смотрю. Н. рядом курит, думаем поехать на дальние Юга. И тут телефон начинает разрываться. В это время я всего лишь должна была быть в Москве, на станции метро «Парк культуры». Но решила себе чуть−чуть позволить слабинки и променять «должна» на «а можно просто захотеть?». А там теракт. В этот самый день. В это самое время. От ужаса, беспокойств друзей за меня и слез мамы я чуть не поседела. Осознала всю правду жизни только вечером, но есть и спать уже не могла.

Сухой, но полный смысла эпиграф. Собственно, с почином. Инициатором был Л., остальные энтузиасты, авантюристы и просто хорошие люди. Плюс маленькая личность, Н., в котором совмещалось «Прыгнем с подъемника?», «Влево бугры полегче, вправо посложнее. Где будем тренироваться? Так и думал, центр. Там круто», «Штурман, у тебя клипсы уже давно расстегнуты», «… нет, Лена наша, мы ее уже в нору затащили», «до хычин и «Грушевого» «У Визбора» нам еще два спуска», «это я искупался… как? в лыжах» и «давай в танчики». Сорви−голова, энерджайзер, маленький шухерной бандит, но при этом внимательный, ответственный и добрый 9−летний мальчик. Разборчив не по годам. А его «нам папа сказал» укладывало на лопатки всех потенциальных горе−кавалеров. Мы с ним хорошо поладили.

Большая часть нашей лыже/бордерной сборной была технически подготовлена в стиле «Видал? Летать не умеют, стрелять − тоже пока не умеют… Но − орлы!». Орлы спустя несколько дней катали Доллар, Лавинный конус и Гранде. Целуя при этом камни, раздеваясь до трусов, а вечером демонстрируя тонкие шрамы на любимой попе. Забегая вперед скажу, что компания сложилась удивительно дружная. Дальше будет моя личная история с Кавказом, в которой очень многое получилось именно благодаря ребятам. Собственно, я была сильно удивлена и бесконечно благодарна Л.. Без него эта поездка бы не состоялась. Для меня так точно. Он сделал все лучшим образом: собрал всех, организовал, привез−увез, показал по дороге интересные места. Мы заехали в Изюм, в церковь Песчанку, в которой вдруг по непонятной причине батюшка предложил мне исповедь. А я никогда раньше не была на исповеди. Согласилась. Поначалу все было легко, а потом он мне предложил задать ему вопрос. Ну я и задала. Задумался. Ответил. Я расплакалась. Он благословил меня с такой приятной улыбкой, что от сердца отлегло. Н. наблюдал за всем, а потом почему−то взял меня за руку. Вот же ж как оно бывает.

Устроившись в машине и перезнакомившись стало понятно, что все будет пучком. Причем, цветистым. Настрой на одной волне, блеск в глазах, ожидание овса по утрам, зарядки, горняшки и лыжного/бордерного satisfying penetration или penetrating satisfaction, что собственно горячим головам было едино. Да, никак не могу забыть бесконечные семки. Они были везде и всюду. С собой, рядом, неподалеку, около, в кухне, в комнате, про запас, в рюкзаке. И разумеется, под пиво.

По России ехали нормально, а под Ростовом один гаишник стопанул для того, чтобы посоветовать пользоваться солнцезащитным кремом, а то «ваши тут такие проезжали». Зато на обратной дороге стойко хотели денег. Не на тех напали. Отказы были точечными и красивыми. Однажды даже без штанов. К ночи добрались до Эльбруса. Гор почти не было видно, они обещались показаться утром. Выключились все в одной комнате, утром расселились. Дом очень уютный, все было прекрасно. Горы как и обещали, выставили себя утром во всей красе. Погода была расчудесная, ни облачка. И мы, блин, за один только день круто обгорели несмотря на всякие 35 и 50 SPF, намазанные толстым слоем. Всей дружной компашкой позавтракали божественной овсянкой и поехали на Чегет. Я смотрела наверх. Или вернее, на ВЕРХ. Которого снизу видно не было. Зато уклон горы очень даже. История с лыжами обещала быть самой настоящей. Тут я познакомилась со своими лыжками, которые мне взяли в прокате. Твинтипы, классные, мягкие, веселые, быстрые. Даже не показались занадто длинными. Очень понравились. Привыкали друг другу всего лишь первые полчаса−час. Крепления и проч. были уже настроены. А вот с моими ботинками пришлось повозиться. Немного параноюсь по этому поводу, но может пройдет. Поднялись на первом подъемнике (2700 м), а потом и на втором (3050 м). Красота фантастическая, виды аховые, обещанная горняшка не наступает. Тьфу 3 раза, но на Кавказе я чувствовала себя прекрасно. За одним маленьким исключением в виде застуженной в былые времена лопатки, которая врезала мне температуру, затребовав «сделать ей больно». Меня спасли.

А дальше надо было ехать вниз. Теперь немного о каталке. Учились. Многому. Самостоятельно и с безжалостным, но дружественным инструктором. Когда−нибудь я напишу, кто он, хороший инструктор. Собственно, от моей профессии эта работа отличается только знаком направленности. Поэтому выложу всю правду. Пока только не соглашусь с мнением насчет того, что люди готовы старательно учиться только за деньги. Оплата − это стимул. Для многих нужный. Но деньги никогда не становятся личной мотивацией. Никого нельзя научить ни за какие деньги, если он не хочет и не готов учиться. Да, он их потратит, поработает с тобой час/день/неделю, поставит свою моральную галочку/или сертификат на полку положит и на этом все. В нем самом твоя наука не задержится. Хотя в тебе его деньги − да. Я не беру по этой причине немотивированных студентов в магистратуру. Они мало того, что неинтересные, так и еще и большинство будущие нытики/бездари/позеры. Лично мне гораздо важнее те, кто пока не могут, не знают, но очень хотят. Они благодарно учатся, много работают и в результате превосходят всех остальных «профильных» и подкованных. Здесь как обычно всплывает вопрос приоритетов.

Для меня лично в науке горных лыж важен «свой» инструктор. Не дурак, не садист и необязательно авторитет. Главное, чтобы с моей стороны было уважение, доверие и послушание. Планка очень высокая, но практика показала, что такие люди есть. Все три составляющие должны быть в комплексе. Нехватка одной из них и все, со мной уже не справиться. Зато когда все в дугу, сверкая глазами могу и двинуть, но это уже так, темпераментные мелочи жизни и занозы характера. Такие горы как Чегет и Эльбрус сами учат. Чегет − большая, серьезная и очень разная гора. Слушай советы людей опытных, смотри, наблюдай, учись у них, делай сам. Но еще слушай самого себя. Интуиция не подводит. Никогда. Со всем, чему ты сопротивляешься, подружись. Все, чего боишься, преодолей. Решайся на новое. Но никогда не делай того, чего не хочешь. Вещь очень тонкая. Ты можешь сделать то, что тебя просят, на что подначивают и даже то, что заставляют сделать. Но можно сколь угодно долго побеждать всех других, так и не победив самого себя. С чего начинать становится понятно с первого мгновения Вот такая аккуратная философия Кавказа.

Когда А. спросил «Ну как тебе здесь?» я вдруг ляпнула «Как будто девственности лишили». Осеклась, а он с улыбкой «Именно так, малыш, именно так… ». На Кавказе для меня все было впервые. И такие горы, и бугры, и целина, и пространства, и лавины, и состояния снега, и разные погодные условия (в «молоке» кататься прикольно, но не очень приятно особенно тогда, когда останавливается рядом лыжник и спрашивает «А низ где?»), рельеф и знание места (ага, я умудрилась в первый день потеряться на горе, потом вместе с С. на Югах. Мораль − НЕ КАТАТЬСЯ В ОДИНОЧКУ И ЗНАТЬ МЕСТНОСТЬ), и техники катания, и прыжки, и правильные падения. Абсолютно все. А самым шиком было то, что величина пространства поражала каждое мгновение. Бугры размером от метра и выше под уклоном в 40 градусов на протяжении метров 200 − норма. На Чегете высчитали самое пологое место: угол наклона 34 градуса. Все остальное круче и выше. В качестве просвещения Л. сказал, что лавин на 52 градусах не бывает. Там просто снег уже не слеживается. В один из дней мы потренировались находить лавинные датчики. А на следующий я впервые увидела лавину. На «Семерке». С небольшим «хрумом» верхняя балка обрушилась на середину и затем со звуком, похожим на раскат грома, обе лавины ухнули вниз. Скорость нереальная. Сначала кажется, что все происходит как в замедленной съемке. Смотришь как завороженный. А потом эта масса превращается в настоящий болид, для которого нет ни преград, ни барьеров. До самого низа ущелья лавины не дошли, но облако из снежной пыли поползло очень далеко и поднялось почти до нас (я со знакомыми как раз на Юга поехала). Признаюсь, что пыль эта крайне неприятная штука. Дышать становится трудновато, а кожу будто наждачкой трут. Все развернулись и решили судьбу не испытывать. В другие дни видела лавинки в виде струящегося снега и камнепад. Еще было забавно слышать наставление «ты там поаккуратнее, а то лавину спустишь». Остается только сглотнуть и не проецировать мысли вовне. Успокоиться и поехать дальше. А вокруг тебя...

Бугры мне понравились. Странно, но факт. На перемену снега реагировала с трудом. В тенечке как только вылетала на лед, то терялась. Ледовую корку невзлюбила. Мы с С. на Югах когда потерялись накувыркались так благодаря ей, что потом любой трамплин был за счастье. Пробивать ее было неприятно и трудно, я попробовала карвингом. Получилось хорошо, вот только мое внутреннее ограничение скорости типа «дохуя» сыграло злую шутку и вместо того, чтобы довести и дотерпеть, я остановилась прямо посреди поля нетронутой никем ледовой корки и чуть не взвыла от собственной дурости. Нерешительность в такие моменты штука совсем никчемная. Зато с карниза я сиганула не останавливаясь

В целине меня уже поучили навыкам и технике. Стою, смотрю на весь этот бизнес и думаю «убью мерзавца, если я сейчас это сделаю». Такой адреналин в меня впрыскивать. Подкожно, внутривенно. Состояние, когда ты уже хочешь, но еще не можешь так, как хочешь. Под тобой сотни метров горы под уклоном, а до поляны еще вилять через Баксан. Пару начальных кульбитов, снег изо рта выковыриваю, вижу на 3 метра выше себя отщелкнутую лыжу. Встаю и проваливаюсь по колено. Сколько метров снега было подо мной остается загадкой, но горнолыжные палки входят по рукоятку совершенно свободно. Пока достала свою лыжку, то хотела попросить лопату, чтобы зарыть себя прямо здесь и не мучаться. Одеть ее в таком снегу дело непростое, но уж куда проще второго кувырка через голову. Лежу в красивой позе и сама себе говорю: «5 лет назад ты сумела то, что было не под силу никому из окружающих тебя людей. Не было времени ни сомневаться, ни бояться, ни стенать. А сейчас ты не можешь то, чего сама так сильно хочешь? Детка, вставай, черт подери». Кажется, мой инструктор уловил ход мыслей, был с ними солидарен и нагора выдал мне в безапелляционной форме куда мыло тереть, что и как сделать вот прямо сейчас, и что значок за покорение Чегета мне пока не видать как своих ушей, потому что я делаю только треть из положенного. Ну да, была такая прекрасная буква в старорусском алфавите. «Ять» называлась. Возражать ему не хотелось. Сама знала, что да как. Да и по чесноку учиться у него для меня как раз то, что нужно. Только вот не могу назвать его полноценно «инструктор». Было бы адекватнее говорить «спортсмен» или «лидер» (как говорил Джон Адамс «Если Ваши действия вдохновляют других людей мечтать о большем, учиться большему, делать больше и становиться лучше, значит вы лидер»), у которого чему сможешь, тому и научишься. Ворчал только, что прогресс медленный (по его меркам). Ну−ну. Прогресс был в стиле «Успеха достигает только тот, кого вовремя не предупредили, что это невозможно». Конечно, зачем было открывать все карты и говорить, что рядом есть объезд, если можно прыгнуть. Прямо с деревянного помоста кафе на склон. И че, и прыгала. Или к примеру, бугры слева оказывались настоящими душками, в то время как центр был ах каким крутым и твердым. А мы любим там, где покруче и потверже. Пример с трубой пожалуй оставлю для себя на память. Туда я тоже попала, но уже по совсем другой причине И это было как в анекдоте: «ну ужас, ну ужас−ужас… но не ужас−ужас−ужас». Значит возвращаемся. Ну что? Пришлось засунуть свое эго подальше, оставить время для размышлений и начинать действовать. Найти еще одну себя, восхититься, возлюбить и сделать−таки на склоне красивую змейку. Аааааа, клева… Ладно, признаюсь, что следующая за мной змейка была посолидней, но я не волшебник, а только учусь. И научусь. Непременно!

В один из дней мы ездили на Эльбрус. Там отмечали праздник независимости балкарского народа, кормили вкусной едой и конечно же, катались. Мы поднимались до Мира (3500м), а затем на Гара-Баши (3780м). Собственно, тема та же, просторы обалденные. Шурпу с хычинчиками внизу в долине пропустила, потому что вдруг успела в отмоленный 4 лыжниками последний подъем наверх. Вот это было круто. Все катающиеся уже спустились к этому времени и на спуск стояли только мы впятером. Даже сейчас картинка перед глазами. Солнце уже спокойно и величаво садится, огромные снежные поля, перекаты, высоты. Все это золотистое, искрящееся, необъятное − ТВОЕ!!! Я напрочь забыла сфоткать. Даже не вспомнила, что у меня в рюкзаке фотик лежит. В душе было настоящее умиротворение и только сердце билось так, будто пыталось уловить пульс планеты. Я не ехала, летела. Хотелось быть везде одновременно, захватить все это с собой. Все, что я вижу, чувствую, люблю. И потом щедро этим поделиться. Забыла про лыжи, палки, руки, голову, корпус, технику… Подняла голову и казалось смотрела миру прямо в глаза. Очнулась только когда очутилась возле первого подъемника. И зазвонил телефон. С требованием немедленно спускаться. Смотрю на часы. Ай−яй−яй… В долину спускалась в кабинке, чтобы никого не задерживать. Эмоции уловил только А., не забыв отметить какие классные у меня лыжки. Возвращаясь, ощутила, что Эльбрус − это как праздник и отдохновение. А Чегет − это привязанность. Он будто сплетается с тобой самыми мелкими сосудами и дышит с тобой одним дыханием. Его настроение передается тебе, а твое ему. Изменить ему я больше не посмела

В один из дней мы решили немного отдохнуть и устроили экскурсию на Чегемские водопады, посмотрев Тырнауз, Нальчик, теснину, местечковые красоты и достопримечательности, включая Аушигер, где варились в сероводородном кипятке нашли теплые ванны с голубой глиной и были счастливы. По пути в Аушигер я отличилась на все 200 %. Выйдя из машины, захлопнула ее. Точно, с ключами в замке зажигания. Хммм, не подумала. И конечно же, дубликата у водителя с собой нет. Расстраиваться будем потом. Надо думать, что делать. Первое, как вынуть стекло. Разбивать его было жалко. Оплатить потом не проблема, но все способы нужно испробовать. Л. командовал бить. Мне. И камень принес. Потом уже у меня спросили, почему я не воспользовалась таким шансом шарахнуть по стеклу машины. На что С.−бордер выдал «Она бы точно его разбила». Выдавить стекло из резинки не получалось. Бампинг в этой забытой Богом и людьми местности был невозможен. В любом случае я стояла и до последнего думала как можно подцепить через зазор штифт замка. Мальчики уступили место водителю с камнем. Теперь минутку вашего внимания. Не отпуская мороженого в левой руке, спортсмен/комсомолец/горнолыжник/и наконец просто ... шарахнул по стеклу. Не осталось даже царапины. Ну еще разочков 6 в разных вариациях (не отпуская мороженого) и я не выдержала: «Может попробуем по−другому?». Все стояли офигевшие, опомнились и пошли искать разные способы. Через пару минут произошла демонстрация КАК УГНАТЬ МАШИНУ ЗА 5 СЕКУНД!!! Знаете как? Нужно отжать резинки стекла и в зазор завести проволоку, чтобы подцепить штифт замка и открыть дверь. Нет гарантии что что−то не деформируется, но это выход. Вряд ли такое прокатит с другими моделями машин и системами замков. Стекло осталось целым, все в приподнятом настроении. Кроме меня. Вот тут я дала себе волю. Расстроилась. Сильно−сильно. Ну как можно было так затупить, чтобы не обратить внимание на заведенную машину с ключами в замке. Мой душевный книксен всей нашей компашке. Мальчишки меня поддержали, сказав, что самое главное то, что со мной не соскучишься, и такое приключение они точно не забудут. А В. признался, что съел мое мороженое. Ну это, того, на нервенной почве. А Н, достал из кармана нычку из карамелек. Штурману. Ну это, того, потому что работа у него ответственная. А потом на водопадах был мост… который надолго запомнился. Как после такого не улыбнуться?

Все время мы прикалывались над утренним макияжем (белолицые скво отчаянно надеялись на снисхождение от кавказского солнца… зря!), чаевничали на Югах Чегета (эх, знали бы вы, сколько было у каждого с собой вкусняшек, причем взятых не только для себя, но и для других), ежевечерне посещали поляну нарзанов, готовили и ходили в гости. В гостюшках у А. встретила Вову (познакомились в Подобовце), общались прямо как старые, закадычные друзья. Картошка с тушенкой прямо из кастрюльки была ух как в тему. Особенно для сидевшего рядом со мной С.−бордера, у которого я бессовестно таскала из тарелки мясо. С. улыбался и делал вид, что не замечает. А тем, сколько мы смеялись и радовали друг друга, можно жизнь продлить как минимум на треть. Да, домашние шурпа и плов от В. получались божественными. Мальчишки, вы в моей душе навсегда.

Довольно сильно обгорев на солнце, я поначалу делала всевозможные попытки восстановить кожу, но организьма сама знает, когда ей время. Махнула рукой. Все равно дома панда была любимым животным, а «Сне−гу−роч−ка» как приглашение к ужину в исполнении хора мужских голосов, абсолютно лишала меня всяческих сомнений в собственной привлекательности. На склоне в кафе «У Визбора» произошло то, что потом еще долго отзывалось рефреном в этой поездке. Стою у зеркала и рассматриваю свой разбитый нос (катаясь с Н. вылетела на трамплин, но не разогналась толково, не долетела и проехалась носом по снегу), который вдобавок облазит. Девушка−красавица. За столиком обедает лыжник. Из тех, перед которым все лыжные чатлане три раза «ку» делают. Такой суровый, атлетичный и монолитный. Смотрит на меня и:
− Красивая.
− Это комплимент?
− Ты красивая.
− … (смотрю на него)
− Девушка красивая тогда, когда у нее глаза светятся. А твои светятся.
− (смеюсь) Могу и так посмотреть, что будто денег должен (делаю взгляд)
− Все равно светятся…

Через пару дней пошел снег. Лыжника не было видно. Мы уже раскатались, я в лес ныряла. Постепенно прочухивала горные лыжи, со своим отношением к высоте почти справилась, поняла, что даже когда падаю, все равно кайфа меньше не становится. Не падает тот, кто не катает. Падала я в основном тогда, когда переставала доверять самой себе или было «сцыкотно». Или я слишком старалась

Стою на спуске от первой очереди и решаю для себя прыгнуть с этого деревянного помоста. Прыгнуть и поехать. Без остановки. Людей уже почти нет на склоне. Тут сзади:

− Разрешите составить компанию на спуск? (тот самый лыжник)
− А какого цвета у меня глаза?
- Зеленые
- Я пока только учусь и катаюсь очень скромно
− Мы всю жизнь учимся. Едем...

Комильфо прыгать. Спрашивает:

− Чего именно боишься?
− Вот эту трубу и вон тот столб
− На трубу ты не попадешь. А до столба не доедешь. Смотри (дальше показывает как идут лыжи и становится смешно от собственной недогадливости). Сильнее наклонись вперед и сразу влево.

Оппаньки. Хлоп. И я еду дальше. Влево. Остановилась посмотреть как он прыгает и едет. Разгон, прыжок, никакого «хлоп». Приземлился на склон как нож в масло вошел. А манера езды какая… У меня челюсть отвисла. До этого многих лыжников, техник и стилей видела. Но это было супер. Ни быстро, ни медленно. Гармонично. Так, будто его горы на танец пригласили. Пластика аховая. Стою, стесняюсь. Чего, собственно? Пусть лучше поучит, такой шанс упускать. Он как раз тоже из тех, что может только советы дать. Получилось здорово. И очень полезно. Показал мне интересные места на Чегете. И научил "забирать с собой ветер". Моим безжалостным инструкторам был отдан жирный плюс за науку и минус за... в общем, это можно опустить

Еще я общалась с хозяйкой дома. Потомственная балкарка со сложной судьбой, удивительной так или иначе историей жизни, традициями и мудростью своего народа. Эх, только напоследок мы коротали вечерок вдвоем за разговорами. Она спрашивала, я говорила, она слушала. Внимательно слушала. Причем вопросы были такими жизненными, такими правильными, что сразу все становилось на свои места. Женщина очень красивая, авторитарная, проницательная и с присущей статью. Но такая шалунья. Она мне подыграла утром 1 апреля, и мы обе развели нашего сенсея Л.. У него оказалось хорошее чувство юмора, несмотря на то, что купился с потрохами. Позже, она удивительно точно выдала мне все про всех нас. Характеры, поведение, принципы, человеческие качества. Как через душевный сканер прошли. О «женской» науке и о себе в ее глазах я долго буду помнить. После долгой паузы она сказала: «Таких как ты я уже давно не встречала. На такую нужно решиться». Я научилась делать под ее руководством настоящие балкарские хычины. Она взяла с меня обещание приехать, за что мне будет открыт секрет приготовления мяса. Непременно для мужчины!

Уезжали намертво влюбленные в этот край, без пафосных речей и обещаний вернуться. Мы просто остановились возле моста, чтобы под падающим снегом бросить монетку в Баксан.